6 Л.В.Борисова Трудовые отношения в советской России 1918-1924 гг

Профсоюзы и забастовки

рекается от ареста, не застрахован от репрессии не только в тех случаях, когда дело идет о трудящихся», —обратился Г.Зиновьев к делегатам-коммунистам V профконференции осенью 1920 г. — «Надо 10 раз подумать, прежде чем арестовать, а у нас 10 раз арестовывают, вместо того, чтобы 10 раз подумать...»154.

Центральное руководство профсоюзов являлось не только ходатаем за арестованных. Оно и само наказывало забастовщиков, выполняя партийные директивы. Одна из таких директив, в частности, была дана Пленумом ЦК РКП(б) 25 марта 1919 г. в связи с событиями в Гомеле и выступлением рабочих Александровских мастерских в Москве155. В ЦК отраслевых союзов также расследовались все крупные забастовки в отрасли. Кроме того, представители ВЦСПС входили в состав всевозможных трибуналов (Верховного трибунала, Особого ревтрибунала по делам спекуляции при ВЧК, реввоенжелдортрибуналов и др.). Представители профсоюзов в центре и на местах привлекались также к розыскным и следственным мероприятиям органов чека.

Масштабы забастовочного движения и его организованный характер вынудили профсоюзы к принятию специальных мер. В феврале 1920 г. при губотделах отраслевых профсоюзов начали создаваться комиссии по ликвидации беспорядков, стачек и проч. Их состав формировался комфракциями. При обострении ситуации для усиления деятельности комиссий привлекались все члены ЦК союзов. Они выступали на заводских собраниях, разъясняя особенности текущего момента.

Большое значение в антизабастовочной работе придавалось сбору информации от местных профсоюзных организаций. В ежемесячных сводках, поступавших в ВЦСПС, сообщалось не только о профсоюзной работе (количество проведенных собраний, численность и количество комфракций по союзам, количество комячеек на предприятиях и т.п.), но, главным образом, о политических настроениях рабочих. В них содержались сведения об отношении рабочих к Советской власти, к РКП, о том, какие вопросы их волнуют, о чем спрашивают на собраниях, о поведении спецов и отношении к ним партийных и беспартийных, о проведении субботников. Специальный пункт сводки был озаглавлен «кто явно вредит и подрывает партийную работу из членов союза и в чем подрыв выражается». Отвечая на этот вопрос, коммунисты — члены профсоюзных комитетов сообщали списки подозрительных лиц, которые затем арестовывались. Тем самым уже в это время была создана благодатная почва для доносительства и арестов с помощью самой массовой организации в стране — профсоюзов. Кроме того, информация о

141

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

настроениях рабочих регулярно поступала в ВЦСПС и по линии ВЧК. Руководство профсоюзов было постоянным адресатом госин-формсводок ВЧК. В них помимо сообщений о политнастроениях рабочих и забастовочном движении приводилась информация и о профсоюзной работе. Кроме того, сообщения о недостатках в деятельности различных профорганизаций страны направлялись руководству ВЦСПС в виде отдельных выписок из сводок и служили сигналом для реагирования по профсоюзной линии'56.

Несмотря на все принимавшиеся меры репрессивного и разъяснительного характера, волна забастовочного движения не шла на убыль: по-прежнему, материальное положение рабочих оставалось крайне тяжелым, а всевозможные мобилизации и повинности еще более его ухудшали. Помимо 10-12-часового рабочего дня на заводах проводились еженедельные субботники или воскресники по погрузке дров. Для заготовки дров в Петрограде и Москве организовывались особые рабочие отряды, подобно продотрядам. Нередко, за счет бытовых условий рабочих решались производственные задачи. Так, общее собрание ячейки коммунистов Ковровского пулеметного завода постановило, реквизировать электролампы в квартирах рабочих и служащих для использования на заводе. К тому же, проводились всевозможные реквизиции у населения для нужд армии: седла, котелки, шинели и проч. А их сокрытие каралось ревтрибуналом вплоть до расстрела. Известно немало случаев, когда военкомы явочным порядком реквизировали посуду, мебель и все, что находили полезным для себя лично из домашнего имущества населения157.

Тяжелое положение с продовольствием и топливом, первоочередное снабжение армии не позволяли улучшить положение рабочих. В тоже время даже разговоры на эту тему могли подогреть атмосферу недовольства. В связи с этим Политбюро ЦК РКП (б), рассмотрев 24 января 1920 г. предложение ВСНХ повысить тарифные ставки для петроградских и московских рабочих, запретило ВСНХ и ответственным партработникам публично поднимать этот вопрос без предварительной санкции Томского.

Не менее остро, чем продовольственный, стоял вопрос об обеспечении рабочих одеждой. При этом вопрос о положении других категорий населения, находившихся не в лучшем положении, даже не поднимался. «Пойдите посмотрите по районам, на общих собраниях. Всякий одетый человек буквально вызывает ненависть... Порой становится стыдно, как посмотришь на какого-нибудь коммуниста, что ты одет и обут. Из губерний, особенно из южных, где был Врангель, получаем вопли и настойчивые требования — одежды»158, — сообщал С.Косиор осенью 1920 г. о положении в Харькове.

142

Профсоюзы и забастовки

А в ряде волостей Терской области местные власти по этой же причине были вынуждены издать постановление, запрещавшее мужчинам и женщинам выходить на улицу в одно и тоже время. На этом фоне уже не приходилось удивляться отсутствию одежды у заключенных. При появлении различных проверяющих они прятались друг за друга, скрывая наготу. «Это все предел кризиса, это кризис невиданный, колоссальный», — говорил А.И.Рыков о создавшейся обстановке на VIII съезде советов в конце декабря 1920 г. — ...Когда у нас миллионы рабочих, то мы из них удовлетворить можем только 5%, поэтому между голодными и раздетыми идет самая ожесточенная борьба»1м. Положение было столь острым, что ВСНХ прорабатывался вопрос о закупке за золото ширпотреба за границей160.

Как известно, недовольство условиями жизни граждане всегда увязывают с существующей властью. Многочисленные упреки в адрес советской власти фиксировались и в эти годы. При этом по мере приближения конца Гражданской войны они только нарастали. Причиной роста подобных настроений была не только усталость от тягот реальной жизни. К этому времени большинство рабочих уже успело благодаря настойчивости пропаганды усвоить свою социальную избранность. Отражением этой идеологической установки являлись их повышенная требовательность к действиям власти и острая реакция на несбывшиеся ожидания. Вот, что, например, сообщалось о настроениях рабочих в информсводке Омской губчека в сентябре 1920 г.: «Проникая в самую глубину рабочей жизни и всесторонне рассматривая все эти ненормальности, которые с каждым днем становятся все более заметными в области экономического положения страны, мы получим самую яркую картину политического настроения рабочих масс. Экономическое положение рабочего часто меняет и его отношение к власти и духовным интересам. Голодный, раздетый и обиженный человек мало интересуется положением всего общества. Первым и последним его стремлением бывает забота об улучшении только своего положения и потом уже начинает подумывать об интересах других — общества. Это и есть главная сторона психологии рабочего, что подтверждается всеми полученными сведениями из губернии. Всюду и везде слышны ропоты и негодования материальными условиями жизни. И это всегда ставится в вину Советской власти: «Почему того и того нам не выдают, почему жалованья нам не увеличивают, почему разные комиссары ходят одетые и ни в чем не нуждаются?» и т.д. И это частично оправдывается»161.

Весной 1921 г. среди забастовщиков стали настойчиво звучать новое требование — «свободы труда». Это не было меньшевистским

143

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

требованием свободного спроса и предложения рабочей силы. Рабочие добивались упрощения перехода с одного предприятия на другое, выступали против принудительного закрепления и перебросок по усмотрению государства. Требование рабочих было поддержано и рядом профсоюзных лидеров. Так, А.З.Гольцман обратился с письмом к Ленину, в котором просил поставить этот вопрос на обсуждение в СТО или ЦК, чтобы как можно скорее издать декрет о порядке перемены работы162.

Опыт предшествовавшей экономической борьбы позволил руководству профсоюзов изменить политическую оценку стачки при пролетарской власти. В документах 1921 г. она определялась уже не как орудие борьбы с существующим строем, а как «средство экономического нажима на предпринимателей и хозяйственные органы с целью исправления их деятельности, идущей по тем или иным вопросам вразрез с общей политикой Советской власти и интересами пролетариата». В резолюции 5 съезда Всероссийского союза металлистов допускалась даже ситуация, когда профсоюз с санкции своего ЦК мог сам инициировать стачку в госпредприятии163. Правда, практически это было не выполнимо, так как стачка могла быть объявлена только в том случае, если руководство предприятием находится в руках представителей небольшевистской партии. В отношении же стихийно возникающих выступлений профсоюз соглашался возглавить стачку при условии ее сугубо экономического характера. Была разработана схема действий в таких случаях: рабочие возвращаются к работе, а профсоюз ведет переговоры по поводу, с его точки зрения, справедливых требований. Если же рабочие не шли на компромисс и настаивали на удовлетворении всех выдвинутых требований, то профсоюзная организация снимала с себя ответственность за последствия стачки. А на практике еще и активно способствовала ее ликвидации, участвуя в выявлении зачинщиков и работе карательных органов. В отношении стачек политического характера инструктивные материалы предписывали проводить резко отрицательную линию. Союз должен был любыми мерами, в том числе и репрессивными, «сломать» такую стачку. Была разработана четкая тактика действий профсоюзов и в отношении оплаты за время стихийно возникающих стачек. Независимо от позиции хозяйственных органов, профсоюзное руководство считало недопустимым поддерживать требование полной оплаты простоя. Самое большее, что мог поддержать профсоюз, это оплата, равная оплате за простой предприятия не по вине рабочих.

Позиция, занятая пробольшевистскими профсоюзами в борьбе рабочих за свои права, свидетельствовала о победе курса на огосу

144

Профсоюзы и забастовки

дарствление профсоюзов. В немалой степени этому способствовала истребление и вытеснение из профсоюзных организаций меньшевиков и эсеров. Большую роль сыграли комфракции и комъячей-ки, опутавшие партийной паутиной профсоюзы сверху донизу. Из многопартийной массовой организации профсоюзы превратились в часть однопартийно-государственного механизма, действовавшего по единым партийным директивам. Благодаря своему особому положению профсоюзы первыми почувствовали сопротивление и неприятие со стороны рабочего класса установившегося режима. Защищая позиции государства, поддерживая и участвуя в его репрессивной политике, профсоюзы не могли пользоваться доверием у рядовых членов. Расхождение интересов привело к массовому выходу из профсоюзов по всей стране.

Примечания

' ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 31. Л. 25.

2См.: Урал и Прикамье (Ноябрь 1917 — январь 1918). Док. и мат. Париж, 1982. О том, что вектор политических настроений с течением времени мог значительно отклониться, свидетельствует, в частности, отношение рабочих Ижевского завода к процессу правых эсеров летом 1922 г.: рабочие приняли резолюцию, клеймящую позором правых эсеров. Однако следует учесть, что за прошедшие три года почти полностью сменился состав коллектива. С ноября 1918 г. взамен рабочих, ушедших с Колчаком, на Ижевский и Боткинский заводы направлялись безработные из разных регионов России. При этом их специальность не имела значения. Среди переброшенных было даже значительное число текстильщиков. Под руководством квалифицированных металлистов они начали работать на новом месте. (См.: ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 14. Л. 26).

3 См.: Яров СВ. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и нэп глазами петроградцев. СПб, 1999. С. 28-31. Борисова Л.В. Насилие и экономика периода военного коммунизма // История в XXI веке: Историко-антропологический подход в преподавании и изучении истории человечества. Материалы международной интернет-конференции. М., 2001. С. 186-208.

4 Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. С. 98. Примером такой «сверхреволюционности», которая, как правило, выражалась с повышенной эмоциональностью, являлось, в частности, выступление одного из участников IV съезда делегатов фабрик, заводов и профессиональных союзов Тутаевского уезда Ярославской губ. 15 декабря 1919 г.: «Разве революцию делали социалисты? Революцию делали Иван, Петр и другие маленькие, незаметные

10 — 3736

145

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

люди, а не такие профессионалы-специалисты, которым здесь не место и которые думают, что воевать с Деникиным не надо, лучше, давай забастуем, и которые в душе думают, когда Деникин под Москвой — это хорошо, а когда его гонят — это скверно. Неправда!!! Советская Россия возглавляется Лениным, с которым и под руководством которого мы будем бороться до последней степени. Кто за Вильсона — тот против нас! Да здравствует диктатор пролетариата тов. Ленин и власть всемирного пролетариата!» (ГАРФ. Ф. 7275. Оп. 1.Д. 770. Л. 3).

5 Листовки петроградских большевиков 1917-1920. Л., 1957. С. 229.

'' Чураков Д.О. Революция, государство, рабочий протест: Формы, динамика и природа массовых выступлений рабочих в Советской России. 1917-1918 годы. М., 2004. С. 71.

7 Народное сопротивление коммунизму в России. Независимое рабочее движение в 1918 году. Док. и мат. Париж, 1981. С. 119-133.

8 Существует и другая версия начала стрельбы. По показаниям рабочего Ижорского завода М.В.Костромитина, данным им в следственной комиссии ЧСУ ФЗП, стрельбу начал член следственной комиссии при ревтрибунале Г.Трофимов. После того как раздался гудок, его окружили женщины. Трофимов закричал: «Разойдитесь, буду стрелять!» Одна из женщин замахнулась на Трофимова сумкой и назвала его дармоедом. Последовал залп. После этого, по утверждению Костромитина, из толпы раздался крик: «Ты на место хлеба даешь пули, чего даже царское самодержавие не делало». Затем раздался второй залп. Стреляли и красноармейцы и Трофимов. В показаниях Костромитина Торопилов не упоминается. (Питерские рабочие и «диктатура пролетариата». Октябрь 1917-1929. Экономические конфликты и политический протест. Сб. док. СПб, 2000. С. 91).

"Петроградская правда. 1918. 15 мая. '"Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 130. "Тамже. С. 133.

12 Примечательно, что в открытом письме заключенных в Московской губернской тюрьме по делу «рабочего съезда» из 26 человек, подписавших его, а среди них были и те, чье членство в РСДРП для ВЧК было превосходно известно, только один — рабочий-плотник А.А.Вецкалн указал свою принадлежность к ЦК Социал-демократической партии Латвии. См.:ЦАФСБ РФ. Ф. l.On. 2. Д. 126. Л. 85.

13 См.: Меньшевики в 1918 году. М., 1999. С. 567. Мартов Ю.О. Избранное. М., 2000. С. 116-119, 192-193. О стремлении лидеров РСДРП с самого начала поставить под свой контроль независимое рабочее движение пишут также историки А.П.Ненароков, Д.Б.Павлов и У.Розенберг. См.: Меньшевики в 1918 году. М., 1999. С. 38.

14 Основываясь на анализе текста наказа и его упоминаниях в оппозиционной печати, историк Д.О.Чураков опроверг существовавшую датировку документа, относившей его составление к апрелю 1918 г. Он обоснованно считает, что наказ был написан в 20-х числах мая. См.: Чураков Д.О. Революция, государство, рабочий протест. С. 239-240.

146

Примечания

1SUA ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 61. Тем не менее, авторы наказа не побоялись указать адрес типографии, где он был напечатан: «Тип. "Рабочая печать" Кронверкский 27».

1,;Там же. Л. 61 об.

"Меньшевики в 1918 г. С. 672.

18ЦАФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 69.

10 Там же.

2,1 Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 230. 21 ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 224. Л. 2-6. 22ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 69.

23 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 1. Изд. 3-е доп. М., 1980. С. 151.

24ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 90.

25 Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 287.

21' В архивных документах указывается различное число участников съезда: 33 и 35. В сводном списке гостей и делегатов съезда, составленном Д.Чураковым, приведены 42 фамилии. Также в источниках есть указание, что съезд собрался в доме 9 по Филипповскому переулку. См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 18, 114. Чураков Д.О. Революция, государство, рабочий протест. С. 216, 245-246.

27 Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 296.

28 ЦА ФСБ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 136. В докладе Оргкомитета, с которым выступил известный меньшевик А.Н.Смирнов, говорилось также о финансовой стороне подготовки съезда. В рукописном протоколе записано: «Денежный отчет 4000 через ЦК С-Р и С-Д которыя принадлежат ком[итету]. 3000 руб. от Сормово. Расходы 900». (Л. 91).

20Там же. Л. 94. 30Там же. Л. 96. 31 Там же. Л. 97. 32Там же. Л. 100.

33 Стеклов Ю. Социал-предатели не унимаются // Известия ВЦИК. 1918. 24 июня. В связи с эти не случайно, что именно Стеклов весной 1922 г. был включен в «тройку» политбюро ЦК РКП(б) по подготовке процесса правых эсеров.

34 ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 31. Л. 55. Д.Б.Рязанов выступал по первому вопросу повестки пленума — о забастовке железнодорожников на Украине, поэтому он упомянул об организации железнодорожников. Примечательна характеристика, данная Рязанову в июне 1917 г. членом Центрального бюро профсоюзов Петрограда известным меньшевиком П.Гарви. Обращаясь в связи с подготовкой профсоюзной конференции к члену Московского бюро профсоюзов М.Г.Гриневичу, он писал: «Здесь теперь царит в Ц.Б. Рязанов. Настоящая язва египетская. Тянет сторону большевиков и даже хуже их». После победы октябрьской революции Рязанов возглавил Петроградский совет профсоюзов, однако, 27 марта 1918 г. заявил о сложении полномочий председателя. Одной из причин этого шага он назвал увольнения и аресты банковских служащих. Рязанов

147

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

выступал также против практики красного террора, института заложни-чества и объявления вне закона партий меньшевиков и эсеров. (Там же. On. 1. Д. 120. Л. 2 об. Оп. 2. Д. 31. Л. 16, 69).

ЗГ'ЦА ФСБ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 126. Л. 85. Примечательно, что некоторые из тех, чьи подписи значились под письмом, не только не подписывали, но даже не знали о его существовании. Об этом заявили делегаты И.И.Храмченков (Брянск) и Б.А.Тумилевич (Москва). А.А.Лотков (Воткинск) и М.А.Вороничев (Нижний Новгород), хотя и опротестовали свои подписи, но выразили согласие с его содержанием. (Там же. Л. 133 об., 152 об., 161 об.).

3"Там же. Л. 85.

37 В свою очередь ВЦСПС, рассматривая этот декрет Совнаркома на пленуме 15 августа 1918 г., установил организацию продотрядов и участие в них обязательным для всех членов профсоюзов. При этом все заготовленные продукты должны были поступать в продовольственный фонд данного отраслевого союза. Однако этот порядок соблюдался не всегда. Например, в феврале 1919 г. половина продовольствия, заготовленного продотрядами петроградских рабочих, оказалась в пайках москвичей. (ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 14. Л. 5-6. Оп. 3. Д. 58. Л. 7).

38 Канищев В.В. Русский бунт— бессмысленный и беспощадный. Погромное движение в городах России в 1917-1918 гг. Тамбов, 1995. С. 10.

зя ЦА ФСБ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 56. Л. 4-7. ""Там же. Л. 5.

41РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 66. Л. 44.

42 Очерки истории Астраханской парторганизации. Волгоград, 1971. С. 213.

43 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 73. Л. 48. 44ЦАФСБ. Ф. l.On. З.Д. 205. Л. 41.

45 Экономическая жизнь. 1919. 30 апреля.

""РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 42. Л. 64.

47Там же. Д. 73. Л. 48 об.

48Там же. Л. 51,46.

""Там же. Д. 66. Л. 143.

50Там же. Л. 120 об.

мТам же. Л. 83.

ИРГВА. Ф. 194. Оп. 1.Д. 21. Л. 46.

53 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 73. Л. 52.

54 Там же. On. 112. Д. 7. Л. 23. г'*'Там же. Л. 30 об.

'"Там же. Л. 46.

"ЦА ФСБ. Ф. 1. Оп. 3. Д. 205. Л. 24-26, 29, 61. 58 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 66. Д. 84. Л. 18. '"Там же. Л. 19.

""Там же. Оп. 84. Д. 17. Л. 34 об.

111 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР Кн. 1. Изд. 3-е доп. М., 1980. С. 322-324.

148

Примечания

62РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 17. Л. 18 об.

63 Там же. Л. 50 об. Направляя 25 апреля 1919 г. документы расследования в ЦК, Е.Бош писала: «Правильное освещение, в общем, не подлежит сомнению и подтверждается всеми имеющимися материалами».

64 Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 1. Изд. 3-е доп. М., 1980. С. 324. Источник этих сведений не указан.

Революционная борьба в Гомельской губ. Исторические материалы. Гомель, 1921. С. 161.

""РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 17. Л. 18 об. "7Там же. Л. 33. 68Там же. Л. 45. "аТамже.Л.35 об.

70 Там же. Л. 31.

71 Там же. Л. 21.

72 Там же. Оп. 112. Д. 3. Л. 46. Как известно, по этой же причине Троцкий, несмотря на то, что по популярности в массах шел вторым после Ленина, отказался занять пост председателя Совнаркома.

73Тамже.Д. 42. Л. 7. 74Там же. Л. 1.

"Там же. Оп. 66. Д. 59. Л. 171 об. 7"Там же. Оп. 112. Д. 3. Л. 9.

77 Там же. Оп. 66. Д. 59. Л. 168 об.

78 Там же.

79Там же. Л. 167.

80 Там же.

81 Там же. Оп. 112. Д. 3. Л. 17. 82Там же. Оп. 66. Д. 59. Л. 167. 83Там же. Ф. 95. On. 1. Д. 2. Л. 61-62. 84ЦАФСБ. Ф. 1. Оп. 3. Д. 191. Л. 7. 85РГАЭ. Ф. 3429. On. 1. Д. 1302. Л. 35, 36. 8"РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 112. Д. 12. Л. 4. Я7ЦАФСБ. Ф. 1. On. 1. Д. 143. Л. 61. 88РГАЭ. Ф. 3429. On. 1. Д. 1346. Л. 63. 89ЦАФСБ. Ф. 1. Оп. 4. Д. 143. Л. 32. ™РГАСПИ.Ф. 17. Оп. 84. Д. 23. Л. 12.

91 Там же. Оп. 112. Д. 99. Л. 31.

92 Там же. Оп. 84. Д. 56. Л. 43. 93Там же. Л. 43-45.

94 Там же. Оп. 112. Д. 88. Л. 2, 18. 95ЦАФСБ.Ф. l.On. 4. Д. 24. Л. 24 об. 9«РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 229. Л. 1.

97 Крестьянское восстание в Тамбовской губернии в 1919— 1921гг. «Антоновщина». Тамбов, 1994; Кронштадт. 1921. М., 1997; Сибирская Вандея. Вооруженное сопротивление коммунистическому режиму в 1920 г. Новосибирск, 1997; Кронштадская трагедия 1921 года: Док. в 2-х кн. М., 1999; Питерские рабочие и «диктатура пролетариата». Октябрь

149

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

1917— 1929. Экономические конфликты и политический протест. СПб, 2000; и др.

08 Павлюченков С.А. Крестьянский Брест. М., 1996. Он же. Военный коммунизм в России: власть и массы. М., 1997; Шишкин В.А. Власть, политика, экономика. Послереволюционная Россия (1917-1928); СПб, 1997. Трудовые конфликты в советской России 1918-1929. М., 1998; Яров СВ. Пролетарий как политик. Политическая психология рабочих. СПб, 1998. Он же. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и нэп глазами петроградцев. СПб, 1999. Борисова Л.В. Военный коммунизм: насилие как элемент хозяйственного механизма. М., 2001; и др.

'"'РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 265. Л. 1-2. На копии письма (см.: Л. 3) в верхнем левом углу резолюция: «т. Троцкому».

'""Правда. 1921. 12февр.

101 Алещенко Н.М. Московский совет в 1917-1941 гг. М., 1976. С. 297.

102 Сухаревский рынок был закрыт 13 декабря 1920 г. по постановление президиума Моссовета (См.: Известия ВЦИК. 1920. 14 дек.).

т Матюгин А.А. Рабочий класс СССР в годы восстановления народного хозяйства (1921-1925). М., 1962. С. 91.

ш Вышинский А.Я. Уроки одной конференции // Правда. 1921. 8 февр. ,ns Сидоренков И.Л. Беспартийные // Правда. 1921. 24 февр. шКоммунистический труд. 1921. 19 февр.

107 Маховик. 1921. 26 февр.

108 Басман Н. Публичное заседание Исполкома Хамовнического района // Правда. 1921. 24 февр.

100Там же. ""Там же.

"'См.: Яров СВ. Горожанин как политик. СПб, 1999. С. 72. Конечно, о событиях в Петрограде жители Москвы ничего не знали, газеты хранили гробовое молчание. Точно так же они не имели информации и о выступлениях рабочих в своем городе. Вот что записал в своем дневнике 25 февраля 1921 г. служащий Цектрана «из бывших», имевший привычку читать между строк советские газеты, в данном случае «Правду»: «...Дальше газетой намекается, что «белогвардейцы» тайно «нашептывают» рабочим «предъявление таких требований, удовлетворение которых не может быть выполнено». И эти требования, должно быть, уже всерьез предъявлены, потому что очень чувствуется, что в Москве что-то далеко не спокойно». (Окунев Н.П. Дневник москвича. 1920-1924. Кн. 2. М., 1997. С. 115).

1,2 РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 166. Л. 3. тТам же. Л. 6. ""Там же. Д. 117. Л. 1. "г'Там же. Л. 3. ""Там же. Л. 6.

1,7 Коммунистический труд. 1921. 27 февр.

""Там же. 1 марта.

""РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 166. Л. 6.

150

Примечания

120 Коммунистический труд. 1921. 8 марта.

121 РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 166. Л. 2 об. ,22 Матюгин А.А. Указ. соч. С. 94.

123 РГАСПИ. Ф. 76. Оп. 3. Д. 166. Л. 2об. |24Тамже. Ф. 99. Оп. 1.Д. 11. Л. 37. ,2:ТАРФ. Ф. 5451. Оп. 42. Д. 22. Л. 40. 1211 Там же. Л. 42. 127 Там же. Л. 40.

128РГАСПИ. Ф. 17. Оп. З.Д. 136. Л. 1. 120Кронштадт 1921. М., 1997. С. 37.

130 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 358.

131 Там же. С. 365. 2 марта текст речи Ленина был напечатан в «Правде». Прочитав ее, уже упоминавшийся Н.П.Окунев записал в дневнике: «Выдохся, что ли, знаменитый трибун, или его речь в печати вышла перевранной, но только впечатления она не производит; сомнительно даже, что она была покрыта «оглушительным градом аплодисментов» (Дневник москвича. С. 118).

132 Сохранилось свидетельство Д.Б.Рязанова о панике, охватившей партийных руководителей Питера и Москвы в связи с этими событиями. (См.: ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 42. Д. 21. Л. 138).

133 Правда. 1921. 1 марта.

134 Там же.

|3:' Известия отдела управления Моссовета. 1921. 19 марта.

13,1 Там же. 11 апреля.

'■"РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 230. Л. 8, 15.

|38РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 229. Л. 43.

|з;'РГАЭ. Ф. 3429. Оп. 6. Д. 1. Л. 49.

14ПРГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 229. Л. 44.

141 Там же. Д. 269. Л. 1.

142 Подробнее см.: Борисова Л., Виноградов В., Ивницкий Н., Кондрашин В. Информационные материалы ВЧК-ОГПУ за 1918-1922 гг. как исторический источник. — В кн.: Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Док. и мат. Т. 1. 1918-1922. М., 1998. С. 36-39.

143 По поводу этого решения Н.П.Окунев записал в своем дневнике: «Правда» говорит, что партия доказала этим внимание к нуждам страны. Черта с два! Просто она доказала, что перетрухнула от Кронштадта, голода и холода, и сделала тем самым движение в сторону признания частной собственности и допущения свободной торговли». (Дневник москвича. С. 122).

1441 Всероссийский съезд профсоюзов. Стеногр. отчет. М., 1919. С. 364.

145 ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 2. Д. 219. Л. 7 об.

146Там же. Л. 9.

147Там же. Оп. 3. Д. 238. Л. 4.

148 Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 38. С. 290, 291.

149 ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 3. Д. 29. Л. 94-95 об. 1м,Там же. Л. 98.

151

Глава 2. Рабочий класс в условиях «диктатуры пролетариата»

1МТам же. Л. 100.

|г'2 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 38. С. 295. По данным, сообщенным Дзержинским на Пленуме ЦК РКП (б), 13 апреля в Москве было арестовано 55 правых эсеров и 16 меньшевиков ВЧК и 22 по районам. Условием освобождения для них было подписание обязательства, не выступать публично с критикой Советской власти, отказаться от всякой общественной деятельности, выйти из состава правления профсоюза и из членов РСДРП. (РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 16. Л. 2; Ф. 17. Оп. 84. Д. 42. Л. 2).

153 ГАРФ. Ф. 5451. Оп. 3. Д. 62. Л. 10 об.

т РГАСПИ. Ф. 95. On. 1. Д. 17. Л. 52,53.

1МТам же. Ф. 17. Оп. 2. Д. 15. Л. 3.

,5Г> Так, получив госинфеводку о массовом выходе из профсоюзов Кубани, В.В.Шмидт распорядился, срочно запросить губпрофсовет об этих фактах.

157 РГВА. Ф. 55. On. 1. Д. 56. Л. 48.

'™РГАСПИ. Ф.17. Оп. 112. Д. 97. Л. 7.

1ИТам же. Ф. 94. Оп. 2. Д. 16. Л. 298.

1Й0РГАЭ. Ф. 3429. On. 1. Д. 1354. Л. 20.

'"'ЦАФСБ.Ф. l.On. 4. Д. 215. Л. 1.

"'2 РГАСПИ. Ф. 5. On. 1. Д. 972.

шзТам же. Ф. 99. On. 1. Д. 14. Л. 39.

Глава 3. ТРУДОВЫЕ ОТНОШЕНИЯ В УСЛОВИЯХ НЭПА (1922-1924 гг.)

.Изменения в системе трудовых отношений, вызванные переходом к рынку, были связаны, прежде всего, с появлением рынка труда и частного сектора в экономике. С 19 мая 1921 г. постановлением ЦИК вводился облегченный порядок перехода с одного предприятия на другое. Таким образом, реализовалось одно из главных требований забастовщиков, звучавших весной 1921 г. Кроме того, в промышленности изменилась форма реализации государственной собственности через разделение функций хозяйствования и собственности. В результате появились концессионные, арендные предприятия, государственные акционерные общества, кооперативные объединения (паевые товарищества), на которых условия труда, оплаты и другие составляющие трудовых отношений имели свои особенности. При этом количество занятых на них рабочих было невелико. Планы сдачи в аренду предприятий реализовыва-лись очень слабо. К концу 1921 г. местными органами ВСНХ было сдано в аренду 4860 действующих мелких и средних предприятий, а в общем объеме промышленной продукции доля арендных предприятий составила всего 6,3%'.

Еще в ноябре 1920 г. был принят декрет СНК «О концессиях». Его принятие было обусловлено необходимостью привлечения в страну квалифицированных специалистов и инвестиций Запада для развития производительных сил страны. С переходом к нэпу вопрос о концессиях стал рассматриваться в практической плоскости. На X съезде партии было принято специальное решение, подтвердившее этот декрет и распространившее его действие на возможные нефтяные концессии в Баку и Грозном. Ожесточенные споры по этому поводу сначала велись в Совнаркоме и ЦК партии, а затем продолжились на заседании комфракции ВЦСПС, ЦК отраслевых союзов и представителей рабочих организаций 11 апреля 1921 г. В центре дискуссии находились и вопросы регламентации труда, которые должны были закрепляться в концессионных договорах. М.П.Томский исходил из того, что ряд принципиальных положений, например,

153

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

об оплате труда, должен обязательно включаться в договоры. Он также высказался против того, что для квалифицированной работы будут привлекаться исключительно иностранцы, а весь черный труд достанется русским рабочим. Томского волновала и политическая сторона проблемы. «Если мы откажемся от некоторой части регламентации труда и накормим рабочего, то он все же будет недоволен, так как он все-таки возвращения капиталиста не хочет, хотя старый строй сопряжен для него с лучшими экономическими условиями, и вот то, чего он добивался на фабрике — режим уплат, условия найма и целый ряд мелких привилегий, которые мы не сумеем учесть, и все это очень горько»2, — заявил он. При этом Ленин подчеркивал, что профсоюзы не должны требовать чрезмерного. Он считал, что лучше прокормить часть рабочих, чем заставить всех голодать. К тому же, по его мнению, можно было бы устроить так, чтобы рабочие работали у капиталистов поочередно: поработали бы месяцев шесть, получили бы прозодежду, а затем уступили место другим. Исходя из того, что концессия не означает мира между классами, Ленин не исключал и возможности забастовок для отстаивания рабочими своих интересов3. Однако концессионное дело продвигалось очень медленно и не принесло экономических дивидендов. В 1921 г. было заключено только 4 соглашения, в 1922 г.— 14. Из заключенных в 1923 г. договоров 17 были вскоре прекращены, по большей части, из-за невыполнения концессионерами своих обязательств4.

Принципы перестройки работы промышленности в новых условиях впервые были зафиксированы в «Наказе СНК о проведении в жизнь начал новой экономической политики» от 9 августа 1921 г.: децентрализация управления отраслями, перевод предприятий на хозрасчет, введение материального стимулирования рабочих. В это же время начался плановый процесс организации крупной промышленности в виде трестов. Вначале предполагалось трестировать только крупные и наиболее важные для государства предприятия, но в итоге процесс трестирования охватил всю государственную промышленность, в которой была занято подавляющее большинство рабочих. Однако одновременно с провозглашением перехода к рыночным элементам в трудовой сфере сохранялся и такой пережиток военно-коммунистической системы как принудительный труд.

Нэп и принудительный труд

В первое время после объявленного перехода к новой экономической политике не предполагалось отказываться от принудитель

154

Нэп и принудительный труд

ного труда, в том числе и от такой его формы как трудовые армии. В конце июня 1921 г. Президиум ВЦИК утвердил Наказ СНК и СТО местным советским учреждениям, в котором были сформулированы основные вопросы обязательной отчетности местных органов. В том числе, они должны были регулярно сообщать данные об использовании таких организационных форм принудительного труда как трудовые повинности, трудовые мобилизации, трудармий. Помимо количественных характеристик в отчетах должны были содержаться примеры наиболее удачного и, наоборот, неудачного их применения, сообщаться об отношении местного населения.

С передачей в конце марта 1921 г. трудовых армий и трудчастей из Военного ведомства в Наркомтруд, прежде всего, была изменена система управления ими. С этой целью было сформировано Главное окружное управление трудовыми частями, а для снабжения всеми видами вещевого довольствия — Главное управление по снабжению трудчастей. Последнее просуществовало очень недолго и уже в августе влилось в состав Главного управления трудчастями республики (ГУТР), ставшего единым органом управления. В ведение Наркомтруда были также переданы комиссии по борьбе с трудовым дезертирством вместе с соответствующими военными частями. Они должны были поддерживать дисциплину среди трудармейцев не только привычными карательными методами, но и через товарищеское воздействие с помощью профсоюзов, в том числе и через дисциплинарные суды. Несмотря на переход в подчинение гражданскому ведомству, определенная часть трудармейцев продолжала выполнять задания Наркомвоена. Так, Кавказская трудармия помимо главного направления, работы на нефтяных промыслах, еще и боролась с «бандитизмом». Наиболее значительное отвлечение на военные задачи было в Украинской трудармий: 13,3% трудармейцев ее состава вели борьбу с многочисленными бандами.

К 1 июня 1921 г. было завершена организация органов управления трудчастями на местах. В итоге вся территория страны была разделена на 8 трудовых районов: Центральный, Петроградский, Уральский, трудрайон Поволжья, а также районы действий Украинской, Кавказской, Сибирской и Туркестанской трудармий. Главной организационной единицей для трудармейцев являлись батальоны. Всего в этот период насчитывалось 140 батальонов, 26 полков и 34 бригады5. В это же время началось переформирование трудчастей в соответствии со штатами рабочих артелей и существенное сокращение (на 90%) их управленческого состава. В результате реорганизации к 1 октября численность трудчастей предполагалось сократиться до 140 тыс. и использовать их преимущественно на транспорте и в то

155

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

пливыой отрасли6. При этом рассчитывали «лишних» трудармейцев старшего возраста немедленно уволить, младшего — возвратить на службу в Красную армию, а квалифицированные кадры передать на заводы. Предполагалось также, что часть высвободившихся трудармейцев возьмут на свое содержание хозорганы. В июле 1921 г. СТО принял постановление о выводе трудчастей из голодающих районов и расформировании трудовых районов Поволжья и Туркестана.

Данные о реальной численности трудчастей весьма противоречивы. Так по списочным данным на 1 сентября 1921 г. в них все еще насчитывалось 173988 трудармейцев и 12814 человек командного состава, что в сумме составляет около 187 тыс. человек. Позже к ним прибавилось еще около 50 тыс. трудармейцев, переведенных из лесозаготовительных дружин и сельскохозяйственных батальонов Военного ведомства7. А по данным ГУТР до реорганизации трудча-сти насчитывали 146159 трудармейцев и 42493 командного и административно-хозяйственного состава, т.е. около 189 тыс. человек8. Неизвестно, удалось ли менее чем за месяц сократить численность трудчастей до 140 тыс., однако уже в конце сентября СТО утвердил их новую численность в количестве 75 тыс. человек и принял постановление об отпуске 75 тыс. пайков для их продовольственного обеспечения. Было также в очередной раз констатировано, что в ближайшее время существование некоторых отраслей промышленности невозможно без использования трудармейцев. В связи с этим на совместном совещании ВЦСПС, Госплана НКТруда, Главтопа, НКПС и других заинтересованных ведомств 60 тыс. трудармейцев были закреплены за топливными органами и 15 тыс. — за транспортом9. Кроме установленного количества, в каждой трудовой части имелись «излишки», которые предоставлялись по договоренности с работодателем, и хозяйственные органы активно использовали возможность получения дополнительной рабочей силы. Так, по данным на 1 ноября 1921 г. на договорных началах работали 25,3 тыс. трудармейцев, преимущественно в Центре, в Сибири и в Донецкой трудармии10.

Второй по численности после Центрального трудового района являлась Украинская трудармия. До реорганизации она насчитывала более 35 тыс. человек (по другим данным — 45 тыс.), из которых около 15,7 тыс. составлял командно-хозяйственный аппарат11. В ее состав входила также Донтрудармия, специально выделенная для работы в Донецком угольном бассейне. События, произошедшие здесь летом 1921 г., показали еще одну немаловажную причину приверженности власти к этой милитаризованной форме труда: возможность использовать трудчасти как полицейскую силу

156

Нэп и принудительный труд

в борьбе против рабочих выступлений. Совершенно очевидно, что продовольственное положение трудармейцев, работавших на шахтах Донбасса, не могло быть лучше, чем у остальных рабочих. Однако, когда в мае 1921 г. началась продовольственная забастовка на Чулковском кусте Центрального правления каменноугольной промышленности Донбасса, трудармейцы не только не поддержали рабочих, но и проявили себя штрейхбрехерами. В течение шести дней, пока длилась забастовка на большинстве рудников, они работали вместо забастовщиков и, если верить официальному рапорту, спасли шахты от затопления. О масштабах забастовки свидетельствует и тот факт, что рабочие места шахтеров заняли 124 трудар-мейца. Кроме того, чтобы не допустить разрастания забастовочного движения, на каждом кусте, кроме Новороссийского и Макеевского, ежедневно, в полной боевой готовности находилось по 20 вооруженных трудармейцев, освобожденных от работ. Они должны были в любую минуту, если будет приказ, выступить против забастовщиков. Это штрейхбрехерство по-советски получило высокую оценку у руководства шахтами. Так, председатель Центрального правления каменноугольной промышленности Г.Л.Пятаков назвал трудармейцев героями труда, имевшими моральную смелость ломать продстач-ку в интересах трудовой республики, и предложил их наградить12. Предложение Пятакова было поддержано и в ЦК партии. Тем не менее, не все руководители разделяли эту оценку, продолжая придерживаться антимилитаристской позиции. В частности, противоположную точку зрения на происшедшее высказал зам. начальника Главугля Гецов. В связи с этими событиями он писал в Главтоп о позиции своего ведомства: «Необходимо сделать крайнее напряжение сил для снабжения Донбасса, ибо и политически и хозяйственно выгоднее кормить рабочих, чем воинскую силу. Вероятно ЦП КП было вынуждено прибегнуть к ломке стачек воинской силой и не имело других средств в своем распоряжении, но все же мы высказываемся против общегосударственного (через Центр) награждения лиц, ломавших стачку, вызванную объективными условиями. Это сможет вызвать только деморализацию. Выходя из положения, необходимо снабжать Донбасс деньгами и продовольствием в особом порядке. Кормить в первую очередь рабочих. Выдачу установить на единицу произведенной работы, а не на едока и тем свести до минимума опасность непроизводительного распыления скудных продовольственных и денежных ценностей»13.

О степени эффективности использования этой формы принудительного труда в мирное время дают представление следующие данные11:

157

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

Таблица 1

Использование рабочей силы трудармейцев в 1921 г. (в процентах к их численности)

К какому сроку

Наличие (чел.)

На труд, занятиях

Само-обслу-жива-ние

Не использовано

Всего

не работали    

Больные

Необмун-диров.

Отдых

Прочие причины 

1 марта

221026

32,54

29,73

8,02

14,55

10,34

4,82

67,46

1 августа

173988

47,24

24,27

4,51

7,08

10,61

6,29

55,76

1 октября

188662

51,12

22,52

6,23

Л54

9,85

2,74

48,88

1 ноября

75000

55,00

15,00

6,00

12,00

10,00

2,00

45,00

Как показывают данные таблицы, параллельно значительному уменьшению численности трудчастей происходило и существенное увеличение процента занятости трудармейцев. Тем не менее процент трудового использования к 1 ноября 1921 г. составил чуть более половины общего бюджета рабочего времени. При этом с мест поступали сообщения о низкой производительности и не заинтересованности трудармейцев в результатах своего труда. В информсводках сообщалось также о «широких размерах» недовольства крестьян гужевой повинностью. «Гужевая повинность проходит очень упорно и весьма слабо, трудовая тоже»15, — доносили в центр чекисты. Большое влияние на настроения и производительность трудармейцев оказывали ужасающие бытовые условия. А повсеместное плохое снабжение обмундированием являлось одной из главных причин невыхода трудармейцев на работу. Вот, например, какая картина предстала перед глазами особоуполномоченного Наркомздрава по санчасти, осмотревшего в декабре 1921 г. роту 10-го трудового батальона на Таганке в Москве: «В пяти комнатах находятся 300 человек. Спят на нарах. Нет никаких постельных принадлежностей. Шинелей почти ни у кого нет. Многие полураздеты, в кальсонах, без шаровар, не имеют зимних гимнастерок. На работы не ходят. Прибывшие на пополнение красноармейцы контингента 1899 г. заявляют, что перед отправлением из войсковых частей с них сняли шинели, ботинки и отправили полураздетыми в трудовые части. Помещение отапливается время от времени, по мере получения дров... Наблюдается вшивость. Белье на

158

Нэп и принудительный труд

людях грязное. Умывальников и полотенец нет. Кухня помещается в подвальном этаже, оконных рам нет. Кипяток не готовился около двух недель за неимением дров. Паек выдается на руки...»16.

Учитывая бедственное положение с обмундированием, в сентябре 1921 г. СТО даже принял постановление, рассматривать с этой точки зрения вопрос увольнения в бессрочный отпуск. Предлагалось отпускать только тех, кто успел износить обмундирование. Предпринимались также попытки улучшить материальное положение трудармейцев и повысить их заинтересованность в труде. С этой целью в июле 1921 г. трудармейцы впервые были включены в члены профсоюзов, а их труд стал оплачиваться по тарифным ставкам отраслевых союзов, на производствах которых они были заняты. На трудармейцев было распространено и натуральное премирование. Таким образом, в область принудительного труда вносился элемент экономической заинтересованности в повышении его производительности. Тем не менее при появлении любых трений и трудностей, прежде всего в области продовольственного снабжения, власть немедленно возвращалась к привычным инструментам военного коммунизма, забывая о своих недавних декларациях. Так, например, для того, чтобы увеличить добычу угля на копях Урала и Сибири в сентябре 1921 г. было принято решение о принудительном закреплении не менее чем на полгода всех рабочих и служащих, причем не только уже работающих, но и тех, которые будут поступать в будущем.

С 1922 г. экономические принципы организации труда стали более активно вноситься в деятельность трудовых частей. Не собираясь в ближайшее время отказываться от этой формы организации труда, НКТруд пытался приспособить ее к новым условиям. В связи с этим трудчасти рассматривались как некая переходная и страховочная форма на начальном этапе нэпа. «Вопрос о полном упразднении трудчастей сможет быть поставлен, когда удастся хозорганы, в которых они заняты, полностью перевести на новый путь ведения хозяйства на основах хозяйственной организованности и расчета»17, — такова была позиция Наркомтруда, в ведении которого находилась организация использования принудительного труда.

С начала 1922 г. трудчасти были сняты со всех видов государственного снабжения, кроме продовольственного, а их использование НКТруд пытался построить на началах хозрасчета. Для этого предполагалось реорганизовать трудчасти в трудовые артели, каждый член которых имел бы свой пай и был связан трудовой порукой. Кроме того, рассчитывали, что каждая артель будет иметь не менее 95-97% фактически работающих и только 3-5% отойдет на самообслуживание. Предполагалось также, что в будущем пополнение трудчастей

159

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

будет осуществляться добровольным путем за счет вербовки граждан. Однако все эти планы не получили широкого воплощения на практике, а трудовые части не оправдали возлагавшихся на них надежд. О реальном положении в этой области свидетельствует, в частности, сообщение информсводки МГО ГПУ за 7 февраля 1922 г. о частых случаях дезертирства трудармейцев в декабре — январе 1922 г. В ней также сообщалось о результатах нововведений в одном из трудовых батальонов в Москве: «С 1 февраля батальон не получает продовольствия ввиду перехода трудчастей в трудартели. 6 февраля в кабинет командира трудбатальона пришли человек 50-60 трудармейцев с требованием удовлетворения продовольствием. Для выяснения положения с продовольствием выехал комиссар трудбатальона ГУТР. Численность трудбатальона — 300 чел., из которых в данное время в части находятся 200, остальные — на работах в разных местах»18.

Как и в предшествующие годы, принудительный труд не был рентабелен и, не смотря на все пропагандистские усилия, вызывал неприятие населения. К тому же его существование тормозило все попытки стимулирования труда. Последнюю точку в применении принудительного труда поставил новый Кодекс законов о труде, принятый осенью 1922 г. Он отменил трудовые повинности, сохранив их только для исключительных случаев, таких, как борьба со стихийными бедствиями и недостаток в рабочей силе для выполнения важнейших государственных заданий.

Однако главная задача, которую решал Кодекс законов о труде, это — юридическое оформление прав и обязанностей участников трудового процесса в условиях нэпа. Его действие распространялось на предприятия всех форм собственности и все соглашения, ухудшающие условия труда по сравнению с нормами Кодекса, объявлялись недействительными (ст. 4 КЗоТ). В Кодексе было зафиксировано, что законным представителем работающих по найму во всех случаях трудовых споров являются профсоюзы (ст. 151). На каждом предприятии, как государственном, так и частном, с численностью персонала от 500 человек организовывался фабзавком (местком). Он должен был защищать интересы рабочих и служащих, заботиться об улучшении их материальных и бытовых условий. В функции фабзавкома входили также вопросы охраны труда, профтехобразования, культработы. При этом они не имели права вмешиваться в распоряжения администрации по производственным вопросам. Кодекс также установил, что основным документом, регулирующим взаимоотношения участников трудового процесса, является коллективный договор. В нем в правовой формой закреплялись все аспекты трудовых отношений на предприятиях различных форм собственности.

160

Нэп и принудительный труд

Колдоговором устанавливались правила найма и увольнения, размер тарифа, продолжительность рабочего дня и отпуска, нормы выработки и оплата сверх урочных, порядок оплаты сокращаемых рабочих, снабжение прозодеждой. Последнее выполнялось трестами весьма слабо. Обеспечение прозодеждой лишь части рабочих на предприятии, зачастую ее плохое качество; выдача, например, вместо халатов фартуков, произвольное увеличение сроков носки — все это вызывало справедливое недовольство рабочих. Рабочие также стремились к тому, чтобы в договоре фиксировались предельная дата выплаты зарплаты и курс ее выдачи. Это имело большое значение при хронических задержках зарплаты. В договорах фиксировались также штрафные санкции за нарушение срока выплаты жалования. За каждый просроченный день должна была выплачиваться пеня. Правда, на государственных предприятиях этот пункт выполнялся очень редко. Даже спустя несколько лет после объявленного отказа от военного коммунизма в договор вносились пункты о выдаче бесплатных трамвайных талонов, льготных талонов на оплату электричества и водопровода, талонов на обувь и одежду.

Вопросы трудовой дисциплины также регламентировались колдо-говором. Нарушение закрепленных в нем положений должно было разрешаться в соответствующих паритетных органах, занимавшихся рассмотрением конфликтов. Тем самым отпадала необходимость в дисциплинарных судах как постоянно действующих органах. В связи с новой ситуацией ВЦСПС признал целесообразным упразднить дисциплинарные суды19.

Разработкой типовых колдоговоров для предприятий своих профессий занимались отраслевые профсоюзы20. Обсуждая представленный профсоюзом проект договора, рабочие высказывались, прежде всего, за повышение тарифов и сокращение норм выработки, за сокращение сверхурочных работ, за улучшение условий труда и жилищных условий. Вопросы же укрепления дисциплины, повышения производительности труда, как правило, не находили у них положительного отклика. На основе Кодекса в последующие годы был разработан ряд нормативных документов, развивавших и разъяснявших его статьи. К весне 1924 г. систематизация норм трудового права была в основном закончена21.

Зарплата и стимулирование труда

Начало использования рыночных элементов в государственном секторе экономики и, в частности, в промышленности оказало свое влияние и на изменения в области оплаты труда. Предпринимались

П—3736

161

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

попытки стимулировать материальную заинтересованность рабочих в результатах своего труда, увязав количество произведенной продукции с величиной вознаграждения за труд. Первоначально акцент был сделан на продовольственной составляющей заработка, выдававшейся по карточкам. В 1921 г. денежная доля в заработной плате составляла всего 13,8%. Учитывая крайнюю ограниченность имевшихся ресурсов, партийное руководство исходило из принципа: «обеспечить реальное снабжение минимумом продовольствия минимума рабочих»22. Необходимо было в короткие сроки провести концентрацию промышленных предприятий, сократив и число предприятий и рабочих. Так, если весной 1921 г. по заводам ВСНХ на государственном снабжении находилось около 1 млн 800 тыс. человек, то в феврале 1922 г. их число сократилось на 700 тыс.23 На госснабжении оставались лишь наиболее крупные и жизнеспособные предприятия металлургии, машиностроения, топливной, военной промышленности и транспорт. Значительная часть госпредприятий, главным образом, легкой и пищевой отраслей, в результате трестирования промышленности были сняты с госснабжения и переведены на хозрасчет. Декларируя переход на рыночные принципы работы, государство, тем не менее, контролировало зарплату рабочих в трестированной промышленности и за счет увеличения отчислений с прибыльных предприятий стремилось обеспечивать примерно одинаковый уровень зарплаты для всех групп промышленности. Особое внимание уделялось оплате труда на частных и арендных предприятиях. Профсоюзные органы зорко следили за тем, чтобы заработки рабочих на этих предприятиях соответствовали средней норме зарплаты в государственном секторе. Было провозглашено, что частная промышленность является ареной классовой борьбы. И если частник не обеспечивает уровня оплаты, равного среднему заработку в госпромышленности, то он обнаруживает тем самым усиленную эксплуатацию труда, на борьбу с которой должны были выступить профсоюзы. Таким образом, борьба за повышение зарплаты на частных предприятиях была провозглашена классовой борьбой с капиталом. При этом утверждалось, что в государственном секторе не может быть классовой борьбы, так как размер отчислений в пользу государства и средняя норма заработной платы устанавливаются самим рабочим государством. И если при капитализме высота заработной платы определяется стоимостью рабочей силы и только в упорной классовой борьбе рабочий может поднять свой жизненный уровень, то при переходе к нэпу высота заработной платы будет заранее и сознательно регулироваться, исходя из количества продукции, сданной государству в целом. В этих условиях

162

Зарплата и стимулирование труда

профсоюзы должны были следить за тем, чтобы отдельные хозяйственники в погоне за прибылью не уменьшали заработок рабочих и не увеличивали продолжительность рабочего дня. На профсоюзы возлагалась также обязанность исправлять эти ошибки, противоречащие общей линии рабочего государства. Отсюда следовало и признание профсоюзами права рабочих на экономические забастовки. «...В каждой отдельной фабрике рабочая масса должна быть начеку, должна уметь защитить свои интересы и притом не только в том случае, когда предприятие принадлежит частному капиталу, но также и именно тогда, когда оно является государственным предприятием. Значит, провозглашается принцип борьбы отдельных групп рабочих. Помимо борьбы рабочего класса в целом провозглашается возможность и необходимость экономической борьбы отдельных его частей»24, — писал лидер профсоюзного движения А.З.Гольцман.

Изменения в мотивации труда в период нэпа начались с введения натурального премирования. В соответствии с декретом СНК от 7 апреля 1921 г. более производительный труд должен был вознаграждаться натуральными премиями в повышенном размере. С июня 1921 г. на некоторых предприятиях в виде опыта была введена система коллективного снабжения рабочих и служащих25. Она также ставила размер заработка рабочих в зависимость от производительности труда. Предприятию выделялся фонд продовольственных и денежных ресурсов, величина которого была связана не с количеством рабочих и служащих, а со степенью выполнения производственной программы. При полном выполнении планового задания в распоряжении работающих оставался фонд полностью. Если этого достичь не удавалось, то пропорционально уменьшалось и количество распределяемых ресурсов. При сокращении штата величина фонда оставалась прежней. Он распределялся в зависимости от нормы выработки и квалификации рабочего. По официальным данным применение этой системы позволило на предприятиях ряда отраслей промышленности повысить производительность труда в 1,5-2 раза26. Однако, в силу многих причин государство далеко не всегда выполняло взятые на себя обязательства. Не случайно в это время огромной популярностью пользовалось выступление знаменитых клоунов Бима и Бома на злобу дня. Бом, изображая коллективное снабжение, показывал нарисованную фигу. Бим спрашивал Бома: «Что самое тяжелое?» «Рубль, — отвечал Бом. — Он упал так низко, что никто не может его поднять». «Поедемте в Геную, там мало дураков», — говорил Бом, намекая на Генуэзскую конференцию, на которой европейские государства отказались инвестировать свои деньги в советскую экономику27.

11

163

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

Впервые направления перестройки управления промышленностью в рамках нэпа были сформулированы в «Наказе СНК о проведении в жизнь начал повой экономической политики» от 9 августа 1921 г. Он зафиксировал задачу перевода предприятий на хозяйственный расчет и введения материального стимулирования рабочих. На реализацию наказа было нацелено постановление от 12 августа, положившее начало процессу снятия предприятий с госснабжения и образования трестов, которые переводились на хозрасчет. Как правило, чем дальше регион находился от столицы, тем хуже обстояли дела с реализацией правительственных директив. Вот что, например, сообщала в Москву Челябинская губчека о положении рабочих в октябре-ноябре 1921 г.: «Настроение рабочих в связи с переходом на хозяйственный расчет до некоторой степени подавленное, что объясняется отсутствием денежных знаков, благодаря чему система коллективного снабжения пока проводиться не может, за исключением кооперативных органов. Недовольство рабочих и служащих на почве материального положения возрождается и некоторые стремятся перейти в кооперацию, где сотрудники находятся в сравнительно хороших условиях»28. Не лучше было положение и в другом окраинном регионе — Акмолинской губ., из которого в конце 1921 г. сообщалось: «Выдача жалованья и в полной мере авансирование, а также продпаек отсутствует. 1оворить об охране труда, соблюдении Кодекса законов о труде и комиссиях по улучшению быта рабочих не приходится ввиду несовмещаемости проведения этого в жизнь [с]текущим моментом»29.

С сентября 1921 г. начался переход на новую 17-разрядную тарифную сетку, увеличившую дифференциацию оплаты труда рабочих. В соответствии с ней ставка самого квалифицированного рабочего, тарифицированного по 9-му разряду, более чем в 2 с половиной раза превышала ставку чернорабочего. А ставка наиболее квалифицированного специалиста (инженера, директора) была в 5 раз выше ставки чернорабочего30. Причем, новая тарифная сетка, установленная ВЦСПС, зафиксировала только обязательный минимум зарплаты. Профсоюзные органы в зависимости от конкретных условий имели право ее повышать. Таким образом, в ведение профсоюзов была передана функция регулирования зарплаты.

Исходным моментом для определения уровня заработной платы в соответствии с трудовым законодательством являлся прожиточный минимум. По мере его роста должна была увеличиваться и нижняя граница тарифов. Так, Всероссийская тарифная конференция, прошедшая в октябре 1921 г., установила прожиточный минимум — 1323400 руб. в месяц или 55161 в день. Пищевая часть прожиточного минимума составляла 38% общей суммы. В соответствии с этой нор

164

Зарплата и стимулирование труда

мой уже с 1 ноября стали выдавать «миллионные жалования». При этом, по-прежнему, более важное значение для населения имели натуральные выдачи. Вот как, в частности, выглядела структура дохода в это время одного из московских служащих: «Так, например, мне по новому тарифу причиталось за ноябрь получить жалования 2 млн 50 тыс. руб., но получил я пока что 1 млн 4,5 тыс., ибо вычли 20,5 тыс. в союз и не додали 1 млн 25 тыс. руб., которые оставлены в обеспечение уплаты за те платежи, которые причтутся с меня за разные выдачи натурой. И выдали даже, неожиданно для меня, очень щедро, а именно: шевиотовую английскую пару, американские штиблеты, каракулевую шапку, теплые рукавицы и две пары белья. На старые деньги такая штука обошлась бы самое дешевое в 85 руб., а посчитаешь на нынешние — пожалуй, перевалит за два миллиончика. Если сосчитать еще, что были уже выдачи мукой, маслом, сахаром и др. продуктами (по мелочам), то выйдет, что получать деньгами совсем невыгодно»31. Конечно, доходы рабочих были значительно меньше и они не получали таких роскошных вещей, но соотношение денежной и натуральной частей зарплаты было примерно таким же.

За полтора года, в течение 1921-первой половине 1922 г., заработная плата выросла в 26 тысяч раз, хотя реальный рост составил лишь 14-кратное увеличение. Однако, по сравнению с 1913 г. средняя зарплата в середине 1922 г. достигла всего лишь около 15%32. При этом быстро увеличивалась денежная часть заработной платы. К концу 1922 г. она в среднем составляла уже 77%, а еще через год — 93%. Наиболее быстро денежные выплаты росли в центре. Так, московские рабочие, занятые на госпредприятиях, уже в декабре 1922 г. получали деньгами 86,4% зарплаты33. Анализируя величину заработной платы в первые годы нэпа, следует также учитывать, что на практике в начале 1922 г. только 25-30% причитающегося заработка выплачивалось деньгами. Остальная ее часть выдавалась продукцией предприятия. Продажа ее всегда приводила к фактическому уменьшению доходов рабочих. Постоянные задержки зарплаты, достигавшие нескольких месяцев, также вели к ее обесцениванию. По подсчетам ЦК профсоюза металлистов, регулярная задержка зарплаты в_этой отрасти на месяц, происходившая в течение осени 1922 г. и начале 1923 г., понижала ее покупательную способность на 15-20%м.

Тарифы регулярно пересматривались, но галопирующая инфляция 1921-1922 гг. «съедала» прибавки еще до момента их получения рабочими35. При этом у трестов не было достаточных оборотных средств, что приводило к постоянным задержкам выплаты зарплаты, которые порой доходили до нескольких месяцев. Так, к началу 1922 г. государственный долг по заработной плате

165

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

составлял 200 млрд руб., а в середине года он вырос уже до 82 трлн руб.36 Получение заработной платы в этот период носило характер постоянной борьбы, в которой участвовали две главные и далеко не всегда противодействующие стороны: рабочие и руководители предприятий. Последним в ходе отстаивания законного права рабочих приходилось не только «нажимать» на вышестоящие органы, но и в мирных условиях, в конечном итоге, рисковать своей свободой и жизнью. Так, в подобном положении оказался руководитель Орехово-зуевского текстильного треста. В экономической ситуации осени 1921 г. у треста не было иного выхода, как во что бы то ни стало реализовать часть продукции для расплаты с рабочими. Для организации собственного торгового аппарата не было ни времени, ни денег, поэтому правлению треста пришлось воспользоваться услугами контрагентов. В результате действий посредников тресту был нанесен большой материальный ущерб, оцененный в сумму около 30 млрд. В итоге на скамье подсудимых оказались 24 человека, в том числе председатель и члены правления треста, зав. отделом снабжения, контрагенты. 31 октября 1922 г., началось судебное слушание дела Орехово-зуевского текстильного треста37. Это был один из первых показательных процессов в рамках кампании по борьбе со взяточничеством и хозяйственными преступлениями, начавшейся осенью 1922 г.38 Действия подсудимых еще до решения суда квалифицировались как экономическая контрреволюция, что уже предопределяло расстрел. Им было предъявлено обвинение в том, что своей деятельностью они разрушили в лице Орехово-зуевского треста завоевания пролетарской революции. Процесс проходил в зале местного театра, рассчитанном на 2,5 тысячи мест, и был битком набит рабочими. 5 ноября в три часа ночи состоялось оглашение приговора. К высшей мере социальной защиты были приговорены 13 человек; в том числе председатель и два члена правления треста, но в виду отсутствия корысти в действиях последних, расстрел им был заменен на 10 лет лишения свободы со строгой изоляцией39.

Еще одним незаконным, но широко распространенным способом получения трестами денег на зарплату, которая могла выплачиваться только совзнаками, являлся обмен имевшихся у них банкнот. Обмен производился исключительно на черном рынке, так как по распоряжению Госбанка обмен банкнот на совзнаки на некоторое время был запрещен. В итоге к концу 1922 г. на рынок было выброшено такое большое количество банкнот, что курс обмена значительно упал. Однако и в этом положении тресты пытались найти способ решить проблему зарплаты. Например, в Камвольном тресте в счет зарплаты делегатам рабочих выдали золото и банкноты. Сделано

166

Зарплата и стимулирование труда

это было потому, что реализация банкнот на рынке в этот момент означала бы значительную потерю (до 14 млн на каждой банкноте). Зав. коммерческим отделом Камвольного треста решил выждать, пока курс обмена стабилизируется и можно будет более выгодно совершить обмен. Правда, уже на следующий день председателю треста позвонили из губотдела текстильщиков. Туда явились рабочие Даниловской фабрики с жалобой на трест, так как на полученное золото они ничего не могли купить. В конце концов, этот вопрос был урегулирован, а председателя треста обвинили в превышении полномочий. Объясняя свое стремление, во что бы то ни стало выдать зарплату, председатель Камвольного треста писал председателю ЦКК-РКИ В.В.Куйбышеву: «...Рабочие треста вообще жалование получали нерегулярно, и обычно каждой получке предшествовало ежедневное в течение не менее двух недель появление делегации от рабочих. В результате этого с течением времени выработалось определенное недоверие к тому, что жалование может быть выдано вовремя. Такая неаккуратность правления в выдаче жалования особенно беспокоила рабочих в связи с наступающими праздниками, ввиду чего требования о выдаче жалования со стороны их делегатов отличались особой настойчивостью. Обещаниям администрации, что жалование будет уплачено, они не верили... Для того, чтобы получить необходимую для выплаты жалования сумму пришлось принять самые решительные меры»'10.

Работу предприятий лихорадило также из-за перебоев с топливом и сырьем, из-за отключений электроэнергии у трестов-неплательщиков. Остановка производства негативно влияла на настроение рабочих, так как, работая сдельно, они лишались части заработка. Неотрегулированность и изъяны в функционировании экономического механизма оказывали не только прямое влияние на величину и ритмичность выплаты заработной платы, но и косвенное через всплеск хозяйственной преступности. Так, средства, предназначенные на зарплату, использовались фиктивными кооперативами на закупки товаров и продовольствия якобы для рабочих. На самом же деле эти товары продавались на вольном рынке. Подобная схема использования государственных средств была вскрыта в судебном процессе сотрудников НКПС и Мосмета, состоявшемся в июле 1924 г. На скамье подсудимых оказался и крупный чиновник — начальник Финансового управления НКПС. Как выяснилось, в 1921 г. под вывеской государственного учреждения Мосмет частный подрядчик организовал фиктивный кооператив якобы для рабочих Западной железной дороги. На покупку товаров кооперативу были выданы 1,5 млрд руб., авансированные НКПС на зарплату рабочим.

167

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

Естественно, ни товаров, ни денег рабочие не получили. И в январе 1922 г. начались волнения из-за задержек зарплаты41.

Не целевое использование средств было связано не только с жаждой наживы, но и с личностным фактором: человеческими слабостями, неспособностью противостоять появившимся соблазнам. «Угаром нэпа» было порождено и стало массовым новое преступление, невозможное в годы военного коммунизма, — проигрыши казенных денег в казино. «Случаи растрат крупнейших сумм казенных денег в связи с проигрышем становятся с каждым месяцем все чаще и чаще, — докладывал в январе 1923 г. Дзержинскому начальник ЭКУ З.Б.Кацнельсон. — При этом надо заметить, что 90% растрат не раскрываются, ибо проигравший путем взяток или комбинаций по своей должности возмещает проигранное и продолжает игру до тех пор, пока уже так не проиграется, что уже никакими тайными комбинациями эту растрату не покроешь. Тогда производится настоящая панама и с деньгами виновный скрывается»42. Причем, основную массу игроков, по агентурным данным, составляли шулеры и «соврастратчики». Нэпманы к началу 1923 г. почти не посещали казино, пресытившись, с одной стороны, острыми ощущениями, а с другой, боясь откровенно демонстрировать свое богатство.

Государственные средства, в том числе предназначенные на зарплату, тратились и на всевозможные банкеты, попойки, покупку появившихся предметов роскоши. Многие из этих фактов выявлялись путем агентурной работы, а затем по ним составлялись специальные сводки43. Нередко инициаторами начала расследований являлись сами рабочие — рабкоры. Публикуя свои заметки о злоупотреблениях и отступлениях от норм «коммунистической морали» ответственных работников предприятий, они привлекали к ним внимание контрольных и следственных органов. Это была одна из форм общественного контроля за деятельностью управленческого аппарата. Однако обнародование критического материала в ряде случаев приводило не к торжеству справедливости, а к гонениям на корреспондентов44. Резкие эмоциональные обвинения в адрес администрации раздавались и на общих собраниях. При этом выступавших с критикой брали на заметку как неблагонадежный элемент. Рабочие не доверяли ни заводоуправлению, ни руководству треста, ни профсоюзным активистам, поэтому собрания, на которых обсуждались их претензии к руководству, принимали озлобленный и враждебный характер. Вот как, например, проходило собрание в 20-й типографии быв. Кушнерева в Москве 6 июля 1921 г. Оно было созвано в связи с ликвидацией забастовки, вызванной невыплатой жалования за вторую половину июня и премиальных денег.

168

Зарплата и стимулирование труда

«На собрании выступали двое рабочих (персонально выявлены), которые при поддержке части собрания внесли в аудиторию возбужденное настроение», — сообщалось в сводке Московского губотдела ВЧК. Звучали «выкрики явно контрреволюционного характера: «Коммунисты пропивают наше жалование в «Яру», бей их в морду!». Председателю треста Моспечать тов. Борщевскому не давали говорить, обвиняя его в расхищении денег и неумении управлять делами»45. В итоге было обещано выдать зарплату на следующий день, а премию — 20 июля. В ответ рабочие пригрозили возобновить забастовку, если деньги не выплатят в установленный срок.

Помимо хронических задержек заработной платы тяжелое материальное положение рабочих предопределялось и множеством других факторов: выдачей мизерных авансов, низким уровнем тарифных ставок, задержкой выдачи пайка, высокими ценами в кооперативах и на рынке. Кроме того, приходилось оплачивать большинство социально-бытовых услуг, в том числе жилье, транспорт, обучение в школах и медицинскую помощь, за которые в период военного коммунизма платило государство. Переход к денежной оплате услуг проходил постепенно. Часть расходов возмещали предприятия, выдавая талоны. Кроме того, только в Москве продолжалось обеспечение рабочих хлебом по значительно сниженным ценам. Государство терпело убытки, доплачивая разницу. На рыночные же цены такая ограниченная определенным кругом потребителей продажа не влияла. Поэтому в конце 1922 г. было принято решение, отказаться от всяких доплат46. Специалистами в области регулирования заработной платы ставилась конечная задача: включить в зарплату по рыночной стоимости все натуральные выплаты, услуги и льготы, предоставлявшиеся до этого рабочим бесплатно или на льготных условиях. В частности, С.Г.Струмилин, выступая на пленуме Госплана в июле 1923 г. с докладом по этой проблеме, заявил: «Нельзя экономить на зарплате»47. Однако эта задача решалась очень медленно и трудно.

О том, насколько обременительным для большинства населения был переход к платности услуг, свидетельствует, в частности, следующая ситуация. В начале 1922 г. в Москве была введена плата за погребение умерших: за «богатые» похороны — 10 млн руб., за «средние» — 2,5 млн, а за «бедные» — 845 тыс. Таким образом, за самые дешевые похороны рабочему нужно было отдать свой месячный заработок. В связи с этим и другими платежами, введенными московскими коммунальщиками, Ларин разразился полной сарказма статьей «Не пора ли погодить?»48 Он заявил, что в случае своей смерти завещает, не платить и ждать: «Догадается ли тогда коммун отдел о санитарной необходимости для общества хоронить покойников или

169

Глава 3. Трудовые отношения в условиях нэпа (1922-1924 гг.)

будет тверд в своих принципах? При общеизвестном моем упорстве скорее сгнию, чем похоронюсь за свой счет, даже по третьему разряду, ибо при установлении тарифа заработной платы расход на могилки не учитывался». Ларина также возмутило введение дополнительной оплаты за превышение нормы жилой площади того времени, которая равнялась 16 квадратных аршин пола на человека. Оплата за «лишние» аршины, по его мнению, означала обратное выселение рабочих в подвалы, ибо большие квартиры им теперь будут не по карману. В духе современных проблем населения звучит и концовка статьи, с которой трудно не согласиться: «Коммунальный вопрос может быть решен только общегосударственным подъемом хозяйства, а не сепаратными попытками возложить уже сегодня его тяжесть на плечи рабочего класса без равного увеличения заработной платы».

Необходимость повышения уровня заработной платы увязывалась руководством страны и с обострившимися социальными проблемами, в частности, в связи с начатой осенью 1922 г. кампанией по борьбе со взяточничеством. Дзержинский как глава НКПС неоднократно ставил на обсуждение в политбюро ЦК партии вопрос о низкой зарплате как главном факторе развития экономической преступности на железнодорожном транспорте. В конце 1922 г. зарплата железнодорожников и водников была в 2,5 раза ниже, чем металлистов и почти в 4 раза ниже, чем зарплата текстильщиков. Не случайно бюджетное обследование, проведенное в конце года, зафиксировало пятикратное превышение расходов над получаемой зарплатой во всех группах транспортников, начиная с чернорабочего и, кончая начальником станции49. Совершенно очевидно, что этот дефицит покрывался за счет взяток и хищений50. Еще одно негативное последствие низкой оплаты труда для работы транспорта заключалось в массовом уходе квалифицированных рабочих на предприятия других отраслей. Проблема нехватки квалифицированных рабочих была характерна и для промышленности. Отчасти она была связана с уходом рабочих на частные и кооперативные предприятия, на которых заработок был выше. Для того чтобы устранить перекос в уровне оплаты труда рабочих, на XII съезде партии была признана необходимость задержать рост зарплаты в легкой промышленности и постепенно подтянуть вверх отставшую зарплату в тяжелой промышленности и на транспорте. В итоге следования курсу на восстановление довоенного уровня жизни рабочих заработная плата росла значительно быстрее, чем производительность труда. В середине 1924 г. прошла дискуссия в профсоюзных и хозяйственных органах о соотношении зарплаты с производительностью труда. Активное участие в обсуждении этой проблемы принимал Дзержинский. Так, выступая с докладом на 5-м

170